Название: Дети Фенрира - вульверы.
Автор: Влад Соколовский
Бета: Сам себе режиссёр. Человек_из_Прошлого
Фендом: БиС и Даня
Жанр: юмор, плавно и не очень перетекающий в ангст, и обратно. Фантастика, мистика, АУ, децл ООС, и много других матерных сокращений
Пейринг: Канон
Рейтинг: Сложно сказать. NC-17, R... что-то между ними.
Варнинг: Не, ну при большом желании вы мооожете найти там намёки на зоофилию. Но я не это имел ввиду, и вообще я против зоофилии. Оборотни – не звери. Хотя, конечно по поводу вульверов я бы поспорил, но всё же.
Саммари: Влад – оборотень, Дима – гей, Даня – оборотень, брат Влада, но там вообще чисто пробежал, чтоб его убили. И вот, спустя несколько тысячелетий, два волка-брата, бессмертных сына пленённого когда-то Фенрира, проклятые умирающей матерью-великаншей, доживают по разные стороны баррикад до наших дней. Отберите у меня траву – у меня ещё три книги с мифами и легендами разных стран…
От автора: Тык.Идея об оборотне в современном городе и т.д. плавала в голове много даже не месяцев, а именно лет. Потом в чьём-то посту наткнулся на какую-то фразу, которая меня зацепила, и я решил, что пора бы и написать. Вечером сел, вот уже почти 2 часа дня – сажусь за проверку. Для окольцовки полного сюжета упорно дружился со зверьком по имени Обоснуй. С Обоснуём подружились хорошо, теперь курим вместе. Перерыл множество книг, нашёл три с именно легендами и мифами. Оказывается, у меня есть много чего интересного) В общем, докурился до 16 страниц, а там – думайте сами, решайте сами. Спасибо Соне, которая служила и музой, и пинающим ботинком. За одну ночь я бы без неё такого бы не написал. Ну, и конечно, как остаточное явление – вы ещё будете лицезреть пикчи всяких волкоподобных у меня на дайре какое-то время.
Так же спасибо Ю. Чувак, ай лав ю.
Матчасть, информационный блок.Матчасть.Вульверы – оборотни, превращающиеся из животных в людей.
Верфульф – оборотни, превращающиеся из людей в животных.
Цикл луны – 28 дней. Обращение конкретно оборотня длится от заката (как правило – принято считать началом полночь) до рассвета (как правило, принято считать концом первый крик петуха)
Как правило оборотнем становится человек, совершивший контакт с таким же оборотнем (царапина, укус) или в результате опытов. Вообще, снять проклятие нереально. Но этож я, на данный канон плюнул с высокой колокольни, а устраивать техногенную тираду мне не хотелось)
Миф о Викингах. Вкратце. Рассказывает Влад Соколовский. *ну, и они его туда, а потом сюда…*
Если серьёзно.
Огромный волк Фенрир был создан Скандинавскими богами на погибель. Боги хотели его сковать, но он любые цепи рвал как гнилые веревки. Тогда один из богов предложил обратиться за помощью к карликам-кузнецам. Подумав, те через некоторое время предложили богам длинную шелковистую длинную ленту, больше похожую на женское украшение. Боги рассмеялись, и тогда карлики предложили попробовать порвать её. Вызвался бог Один, потом Тор, но кто бы и что с ней не делал – лента оставалась прочной. Рецепт был – медвежья жила, птичья слюна, корни гор, шум кошачьих шагов, женская борода и рыбье дыхание. Плутовством боги предложили Фенриру состязания. Осторожный волк потребовал, что один из них держал руку в его пасти, пока не разрешится спор. На сей смелый поступок согласился бог Тюр. Волк не сопротивлялся во время связывания, будучи уверенным в том, что боги глупы, и он с лёгкостью порвёт ленту. Но увы и ах – этого не случилось. И тогда Фенрир от злости откусил Тюру руку. В итоге, Фенрир так и остался связанный на вечно, а бог мужества Тюр – одноруким.
После пленения волка, великанша родила ему двух волчат, которые, подрастя, нравом пошли в родителей. И любимой игрой у них было охота за светилами – звёздами, Луной и Солнцем.
Животные:
Влад
Даня
Ну и если кому интересно - ещё три создания, прекрасных по своему виду. У меня сердце замирает, глядя на них.
Повезет, если кол-во символов позволит...Город Н, страна К, год далеко отсюда. Вечер пятницы. После тяжёлого рабочего дня в офисе небольшая компания молодых сотрудников одной фирмы пришла в бар – отдохнуть, попить пива, поговорить…
Шумный бар, большое количество людей, они сидят впятером в самом дальнем углу – три парня и две девушки. Смех, алкоголь…
Дима обвёл взглядом своих приятелей и сделал очередной глоток мартини.
- А вы слышали – в городе появился маньяк…
- Да-да, говорят, он разрезает своих жертв…
- Девушки, успокойтесь, это не маньяк, а бешеная собака – вчера же в новостях говорили…
На последнем варианте Дима поперхнулся, поспешно ставя бокал на стеклянный стол.
- Дим? –друг похлопал его по спине.
- Да не, всё в порядке… Просто я боюсь собак… - Дима улыбнулся, вытирая рот салфеткой.
- А, ну да, точно…
- Да? – одна из девушек изобразила неподдельный интерес и, опёршись локтём на стол, положила голову на руку, - ты не рассказывал. Расскажи…
- Да-да, расскажи-расскажи, - подхватила вторая девушка.
- И правда, Дим, ты недавно у нас…
Дима вздохнул, а затем немного смущённо улыбнулся.
- Ну, что рассказывать… Просто фобия такая. Собаки. Бывает же…
- Тебя в детстве покусала собака? – слегка нетрезвая девушка пододвинулась к нему.
- Ну…да… , - Дима вздохнул, допивая мартини и выискивая взглядом официанта, - Молодой человек, можно ещё мартини?
После удовлетворительного кивка мальчика в форме, Дима продолжил, слегка улыбаясь:
- Да ничего серьёзного. Просто это было больше страшно, чем больно. Обычный шок, который так и остался на всю жизнь…
Девушка затеребила его за руку:
- Ну расскажи-и-и-и… я так люблю, когда мальчики рассказывают о своих моральных травмах, это так мило… - она вздохнула, - не то, что эти два бугая, - надув губки, она кивнула в сторону двух парней, сидящих напротив. Парни рассмеялись и, чокнувшись бокалами, опустошили их залпом.
- Правда, Дим, колись…
- Ну… лето было, - Дима достал тонкую сигарету и закурил. На его лице гуляла лёгкая хмельная улыбка, ибо он не любил вспоминать эту историю, но когда приходилось – он упорно делал вид, что это всего лишь фобия, а не целая детская моральная травма, как было на самом деле, - мне было лет 10 или 11. Мы шли в гости к тёте с мамой, а я в детстве любопытный был… до жути. Ну, уже подходим к дому, и слышу – звуки какие-то из переулочка. А там мешки всякие мусорные… ну, а я же любопытный… ну, пошёл.
Дима замолчал, прижимая кончик сигареты к краю пепельницы и покручивая его до тех пор, пока не вышло заострённой фигуры. Он уже не улыбался, его брови сдвинулись. Он поднёс сигарету к лицу, дунул на неё и снова затянулся.
- …Ну?.. – Одна из девушек прижалась к нему. Диму это будто выдернуло из воспоминаний, и на его лице снова появилось более привычное выражение.
- Ну… оттуда выскочила дворовая большая овчарка, повалила меня. Я на живот упал, она только спину мне и подрала… Но шрамы до сих пор остались. Ну, меня в больницу, уколы от бешенства, туда-сюда… Ну в общем, вот так, - Дима потушил сигарету и оглядел столик, сверкая белозубой улыбкой.
Девушка, которая прижималась к нему, теперь плакала, а вторая в ужасе смотрела на него.
Один из друзей, тоже уже не трезвый, протянул руку для пожатия:
- Блин, ну ты… мужик! Овчарка-то, небось, ростом с тебя была – ты вон какой мелкий… в детстве тоже наверно хиленьким был… уважаааю…
Дима хмыкнул и пожал руку. “Да. Я мелкий, худой, невысокий, компактный, женственный – и мне это нравится!” – тряхнув головой, он гордо задрал чуть курносый нос.
Вечер давно уже утонул в бокалах, летняя ночь окутывала своим теплом. Немногочисленные прохожие, в основном парочки влюблённых, шли мимо, даже не задевая его. Он улыбался. Неплохой вечер в компании коллег, новая, вполне себе стабильная работа, постоянный заработок, отдельная квартира, новый город, знакомые, друзья… всё так, всё хорошо, даже не так заботит одиночество. На личную жизнь совсем нет времени – ведь даже с парнем (да-да, именно с парнем) нужно встречаться, куда-то с ним ходить… зачем, когда вместо этого можно выспаться, или, например, почитать книгу…
Дима очень любил читать. На ночь он зачитывался либо сопливыми романами о любви, либо мистикой и фантастикой. Ещё лучше, когда оба жанра были соединены в одном произведении. Он часто представлял себя в образе… кхем, принца, которого спасал… кхем, другой принц. Или он спасал… Но почему-то первый вариант его больше устраивал.
Поднявшись на свой этаж, Дима замер. У двери его квартиры сидела собака. Большая, уличная собака. Диму будто невидимой силой прибило к противоположной стенке.
- Бля… - тихо прошипел он, замерев на месте. Ведь при собаках нельзя резко двигаться, нельзя бежать, - пошла отсюда… Сука…
“А… тк это ты хозяин? Да уж… удачно я выбрал новое место перебоя. Офигеть просто. Он же меня боится. А я, между прочим, только пару дней пришёл в город и хочу жрать. И спать. А спать на улице и питаться из помойки мне надоело. Я хочу в дом. И я блин не сука, я кобель!”
Собака склонила голову в бок и слегка подалась вперед.
- Ииии, не подходи! – Дима сделал шаг назад и чуть оступился на ступеньках. Но выровнялся и прижался к стенке. Собака посмотрела на него взглядом полным вселенского горя и тихо заскулила.
“Хочу есть. Хочу есть. Хочу есть. Я хороший. Хороший. Хороший. Мне тебе долго посылать флюиды? Я точно скопычусь с голода…”
Собака моргнула, сложила лапы и легла, положив на них морду. Дима отжался от стенки и пригляделся. Собака смотрела на него в ответ.
- Ты вообще кто? – приглядевшись, Дима отметил про себя, что псина больше похожа на волка, - Смесь бульдога с носорогом…
“Дед Маароооз… Сам ты бульдог! Ты свой нос то видел? Умник…”
Собака одной лапой накрыла морду и зажмурилась.
“Бля… вот сколько людей на свете видел, но этого… Такое первый раз встречаю.”
Тем временем Дима немного осмелел.
- Ты кушать хочешь?
При слове “кушать” пёс навострил уши и, пока не вставая, выпрямился, внимательно смотря на парня. Дима почему-то улыбнулся. Он первый раз видел, чтоб у дворовых собак были такие чисто-голубые глаза. Раньше он видел таких собак только на картинках – сибирские какие-то… хаски что-ли. И вот теперь он видел это вживую. И Диме это нравилось. Он открыл сумку и начал в ней рыться, но через минуту поиска из съестного он обнаружил там только жвачку.
- Прости, пёсик, нету ничего…
Собака прижала уши к голове и жалобно посмотрела на дверь квартиры, в которой, по его мнению должен был жить этот странный парень. Дима улыбнулся, собака замахала хвостом.
- Эй, да ты совсем не страшная… Ты хаска? Хаски… Как правильно?
Собака посмотрела на Диму.
“Ты у меня спрашиваешь? У меня, у собаки, да? Ты правда думаешь, что я тебе отвечу? Чувак, просто впусти меня к себе до тех пор, пока я не уйду. И покорми. Какая тебе разница. Я вообще не собака! Но, да – я не страшный.”
Собака открыла пасть, оголяя ряд белоснежных клыков и высовывая язык. Она часто дышала, переводя взгляд то на Диму, то на дверь. При виде пасти пса, Дима было дёрнулся. Но собака вела себя спокойно, даже не лаяла, что было вообще странно. Усы были не пообломаны, шерстка чистая, да и от собаки не пахло. Совсем.
Дима слегка наклонил голову. Ошейника не было видно. А значит, она не могла оказаться заблудившейся или типа того. Но при этом она понимала слово “кушать”… В голову Диме пришла светлая мысль:
- Эй. Сидеть!
“О, боже… Ну началось… Папа, спасибо, что ты не был тюленем. Или болонкой… Хуже, еслиб хомячком… Или медведем. Я бы давно уже в цирке катался…”
Издав какой-то звук, собака села на задние лапы. Дима обрадовался и продолжил:
- Лежать!
Собака легла.
- Голос! Стоять! Сидеть! Умри!
Бедная собака исполняла все команды, прекрасно отдавая себе отчёт, что а) нужно втереться в доверие, б) нужно не сорваться и не клацнуть зубами на этого парнишку, потому что это был единственный человек, который в такое время суток не спал. Да и… с ним уже давно никто не играл. Он уже и забыл, как это прикольно, начиная получать истинное удовольствие, не смотря на пустой желудок.
Дима сидел на ступеньках и кидал собаке скомканные листы бумаги из сумки, которые она легко ловила и тут же приносила, отдавая Диме прямо в руки. Да, парень её уже даже не боялся, он гладил её и слегка почёсывал за ухом, тихо смеялся и сверкал улыбкой. Потом Димка внезапно сгрёб псину в объятья, обнял за крепкую шею и выдохнул:
- Блин, какая ты прикольная… ты совсем не страшная, я тебя себе заберу, будешь у меня жить, кормить буду… А ещё ты умная. Откуда ж ты такая?
Собака снова открыла пасть и часто задышала. Дима встал и пошёл к двери, подманивая псину за собой. Её долго упрашивать не пришлось.
В квартире было чисто. Немного повозившись на кухне, хозяин поставил на пол металлическую миску, в которой лежали куски сырого мяса вперемешку с хлебом и какими то кусками овощей.
- Ты ешь такое? – Дима улыбнулся.
“Ем. Я всё ем. Главное, чтоб это было чистым и не с помойки. Эй, чувак, а у тебя красивая улыбка, но, думаю, ты итак об этом знаешь.”
Завиляв хвостом, пёс начал поглощать весьма себе аппетитный ужин… завтрак… пищу. Дима стоял рядом и с каким-то детским восторгом в глазах наблюдал за животным. Потом зевнул и пробормотал:
- Ну вот, теперь мне будет с кем поговорить. А завтра я тебя помою, куплю нормальную миску и корм. Ты ведь, правда, будешь ждать меня по вечерам с работы, да? – Дима присел на корточки. Пёс отвлекся от еды и, облизываясь, посмотрел на нового Хозяина.
- А глазки у тебя и правда красивые… никогда такого цвета не видел. И взгляд такой одинокий, грустный… тебе совсем грустно? Ты наверно взрослый уже… а глаза такие детские, – Дима надул губы и потрепал мягкое ухо. Потом на секунду задумался и, нагнувшись, посмотрел вниз, - Эй, так ты ещё и мальчик! – он хмыкнул. Собака потянулась за рукой, ласкаясь об неё.
“Да, я же сказал – кобель! И очень этим горжусь… О, еслиб ты знал, насколько я взрослый. И как бы я хотел, чтоб моя жизнь поскорее закончилась. Я устал. Очень устал. Да и ты тоже… грустный.”
Собака тихо заскулила и принялась лизать Димкино лицо. Парень тихо засмеялся.
- Я буду звать тебя… Влад. Странно, да? Просто мне нравится это имя. А так хочется, чтоб рядом был человек, - Дима вздохнул, - Человек любящий и любимый…
Пёс тихо заскулил. Дима встал и вышёл. Расправившись с пищей, собака вышла из кухни и, клацая когтями по паркету, пошла по квартире. Диму он нашёл в спальне, уже спящим на большой чистой кровати. Повертев головой по сторонам, пёс запрыгнул на неё и устроился на самом краю, свернувшись калачиком.
“Да хоть Одуванчиком. Мне пофиг. Я здесь не на долго. Лет на 10. А то ты начнёшь подозревать, что я слишком долго живу. Во всяком случае, я уверен, что ОН точно не уйдёт из этого города, пока не выбесится. А практика показывает, что это обычно лет 10…Не, ну ты же правда простишь мне это? Ну да, лапы грязные, ну извини. Завтра помоешь – будут чистыми. Вааах… чистая постееель… как же тебя зовут? Я так и не узнал. Вообще знаешь… я очень цивилизованный,” – пёс зевнул, щёлкнув пастью, - “Нет, правда. Я и в туалет хожу в унитаз, и ем аккуратно, даже не линяю почти. И купаться я люблю. За столько веков жизни и не такому научишься. А ещё я люблю спорт… со мной не скучно, в общем…” Пёс уснул, тихо посапывая. За окном занялся рассвет.
Влад жил с Димой уже два месяца. Обоим было хорошо – собака не доставляла никаких хлопот. Не грызла тапочки, не рвала газеты, не лаяла почти, питалась всем что было, да и вообще – Влада было почти и не слышно. В его… морде Дима приобрёл настоящего друга человека, помогающего дотащить сумки из магазина, например, или приносящего телефон из другой комнаты. Иногда они вместе смотрели телевизор, и Влад упорно подвывал Диме, когда тот радовался победе спортивных команд. Когда к Диме приходили любовники, Влад почему-то вёл себя тихо, даже тише чем обычно, как правило, весь вечер и даже ночь лежал мешком в углу кухни. В последнее время – всё чаще у батареи, потому что с сентября по ночам становилось прохладно. Правда, иногда Влад уходил. Да, периодически он вместе с Димой уходил утром и возвращался поздно вечером, скребя лапой в металлическую дверь, пока хозяин не услышит и не впустит. А раз в месяц Влад уходил и по ночам. Сперва он метался по квартире, тихо поскуливая, а потом выл на входную дверь. И тогда Дима его выпускал. Как правило, Влад возвращался с рассветом, совсем безрадостный, засыпая на лестничной клетке (тогда Диме приходилось на руках втаскивать пса в дом) или всё же дожидаясь пока Дима услышит скрежет ногтей по металлической двери или просто выйдет на работу. Дима сперва удивлялся такому поведению. У него никогда не было собаки, но он и никогда не слышал, чтоб питомец вот так уходил из дома – будто у него какие-то свои дела в этом большом мире людей. А ещё он удивлялся что Влад никогда не приносил блох, лишая или клещей. К нему, казалось, вообще никакая зараза не липла. Так, обычная грязь, которая всегда липнет к шерсти. Даже не грязь, а чисто городская пыль. А шерсть действительно была великолепной. Мягкой, шелковистой. Белая, с чёрными кончиками, от которых создавалось впечатление лёгкого ореола. Грудка и лапы белого, слегка молочного оттенка. По спине и хвосту от загривка шла чёрная полоса. Вокруг голубых глаз были белые пятна – чуть светлей над и чуть темней под. Потом шли чёрные полосы, будто рисунок. Они шли от того места, где у человека начинались бы брови и дальше вниз по морде, постепенно растворяясь в белизне участка носа. Зубы всегда были белоснежными, усы крепкими и длинными. Вообще, по секрету, но сам Влад жутко гордился своим внешним видом. И мыться он всегда шёл сам – садился в ванной на коврик для ног и иногда по часу ждал пока Дима его там наконец обнаружит. Если Дима не обнаруживал в течении полутора часов – приходилось лаять.
…
“Чёрт-чёрт-чёрт!” Обнажённый, завёрнутый в полотенце парень с короткой стрижкой и светлыми волосами, метался по квартире. С его рук и плеч слетали последние клочья шерсти. Вот именно поэтому Влад на время полнолуния предпочитал уходить из хозяйского дома. И мусора меньше, и как-то привычней. Зато он успел порыться в документах и хотя бы узнать имя своего хозяина. Дима. Красиво.
В голубых глазах читался нескрываемый ужас, а ноги подгибались с непривычки – всё таки это тяжело – ходить на двух ногах раз в 28 дней. И то – только одну ночь. Дима ушёл утром на работу, а сегодня полнолуние, а уже два часа ночи и Димы нет. Влад уже давно вылез из шкуры волкообразной собаки и теперь метался по квартире в поисках выхода из ситуации. И ноги разминались, и думалось легче. Ситуация реально была непростой. Он был заперт. Раньше он выскакивал на улицу, и в одном из заброшенных домов у него всегда был припрятан узелок с одеждой. Именно в этот дом он всегда бежал и уже там переживал все ужасы и боль перевоплощения из животного в человека и обратно. А тут – ДИМЫ ДО СИХ ПОР НЕТ. И Влад честно уже не знал, что его беспокоит больше – то, что нет самого Димы, или то, что если Дима вернется раньше рассвета, то вместо любимой собачки о обнаружит рослого юношу с конечно божественной внешностью, но голого и чужого.
- Ладно… - Влад решил размять не только ноги, но и язык, ибо говорил он ещё реже, чем ходил, - ладно, нужно успокоится и ждать. Клоки шерсти я уберу, не проблема. Выкину в… не знаю, куда. Сожгу на плите. А вот с…
Влад не успел договорить – в замочной скважине завертелся ключ.
- Влааад… - сильно нетрезвый, а точнее говоря – пьяный в доску Дима закрыл входную дверь и прошёл в кухню.
- Пиздец… - тихо прошипел Влад и застыл посреди спальни. И будут неправы те, кто думает, что оборотни не знакомы с цивилизацией и прочим. Влад всегда старался жить в среде людей, меняя хозяев раз в 10-15 лет. И живя с ними, он знакомился со всеми достижениями современной техники, науки и речи. Начиная от первых мельниц и даже раньше и заканчивая сегодняшним днём.
Голубоглазый парень метнулся по тёмной спальни в угол, но было уже поздно.
- Ты кто? – не включая верхний свет, Дима уже без уличной одежды стоял на пороге комнаты, крепко держась за дверной косяк. Влада посетило чувство дежавю, но он молча обернулся. Дима смерил юношу оценивающим взглядом и, пошатнувшись, сделал шаг в комнату.
- А ты ничего…
Влад открыл и закрыл рот, так и не издав ни звука. Либо его хозяин был настолько пьян, либо он был настолько одинок. Первое успокаивало, став привычным, второе заставляло пожалеть. А ведь и правда – за больше чем два месяца Влад ни разу не видел ни одного гостя у Димы больше чем один раз. Случайные связи стали привычным делом в обиходе рыжеволосого парня. А ведь Влад успел так сильно привыкнуть к новому хозяину, что можно сказать – влюбился. Да-да, именно так. Он, оборотень вот уже тысячи лет, и вот так вот… глупо, нелепо… сердце Влада сжалось, и он сделал шаг на встречу к Диме.
- Не подходи. Ты не ответил. Кто ты и почему стоишь посреди моей спальни в полотенце? – Дима пошатнулся, сделал ещё шаг и тяжёлым грузом упал на кровать, пытаясь сесть и при этом не завалиться на бок.
- Я…, - Влад безысходно махнул руками и повёл головой, - вор.
- Вор… - повторил Дима. Потом бухнулся на спину и замычал: - Ммм… ну давай, грабь. Уж если от меня собака сбежала,… значит, я точно никому не нужен. А значит и за деньги цепляться не стоит – они ничего не решат. Да, если что – деньги в тумбочке в конверте.
У Влада кольнуло в груди.
- Собака не сбежала, я её… застрелил, - Влад нервно сглотнул. Он первый раз был такой нелепой и в то же время сложной ситуации.
- Сволочь ты… вор. Собаку то за что… - Дима забрался на кровать поверх одеяла и свернулся комком, - Владик был хорошим. Самым лучшим. Можно сказать единственным.
Дима вздохнул и закрыл глаза. А Влад так и стоял посреди комнаты, не зная, что ему делать – смеяться или плакать. Такие слова за всю его, казалось, бесконечную жизнь о нём говорили впервые. И впервые – можно сказать в лицо. Оборотень опустил голову, позволяя дурацким каплям, которые он отказывался называть слезами, упасть на пол. После непродолжительного молчания Дима вяло поднял руку и повёл ею.
- Давай, иди… деньги там. Драгоценностей нет. Может, и меня за одно… пристрелишь. Что мне теперь…
Владу захотелось завыть. Именно завыть. Даже не закричать. Он подошёл к кровати и посмотрел на Диму. Дима зарылся лицом в подушку, а его хрупкие плечи вздрагивали. Влад вздохнул. Ему тяжело будет уходить. И конечно лучшим вариантом будет ему, Владу, уйти после этой ночи. Найти нового хозяина, и продолжить борьбу с НИМ, забыв о том, что на свете существует этот маленький смертный. Но Владу так захотелось увидеть ещё раз счастливую улыбку на его лице… пусть он, Влад, останется с ним ещё на 10 лет. Для него, Влада, это песчинка, пусть она и будет всю жизнь потом мешаться ему как соринка в глазу, постоянно напоминая о том, что БЫЛ в его жизни этот человек. Зато Димке не будет так… вот так. Ведь Влад даже остаться с ним не мог. Нельзя. Нельзя…
Оборотень присел на край кровати и коснулся хрупкого плеча. И тут Дима вскинулся и повис на шее парня, повторяя одно лишь имя. “Владик, Владик, Влад…” А потом просто молча заревел. Влад прижимал к себе Диму, зарываясь пальцами в короткие пушистые волосы, морща нос от запаха алкоголя, смешанного с табаком и духами. Он никогда не любил этот запах. Просто не любил. А особенно сейчас, когда он стал ассоциироваться с тоской самого дорогого в его бесконечной жизни человека.
Да и животные всегда резко негативно относятся к таким запахам.
А потом Дима уснул. Вот так вот. На плече у вора…
Влад аккуратно уложил его, накрыв одеялом. Собрал собственную шерсть по комнате, выкинул в мусоропровод, заложив дверь Димкиным тапком, и сел на полу на кухне у окна, ожидая рассвета. Тяжело будет эти 10 лет.
Утром Влад уже спал в ногах у своего Хозяина. Он проснулся от неприятных звуков из ванны. Проворчав, собака соскочила на пол и посеменила на кухню. Минут через пять вышел Дима. Он сливался с цветом плитки на стене – белым.
Дима не помнил, как добрался до дома. Дима не помнил того, что было дома.
Он сел за стол и потянулся за кофе.
- Влад, прикинь… мне снилось, что какой-то вор тебя убил… а потом я плакал…
Собака прыгнула на стул, посмотрела на хозяина и склонила голову.
- А он был ничего… у него глаза были такие же красивые как у тебя, - Дима хмыкнул и почесал Влада за ухом. Собака вздохнула и положила морду на край стола.
…
Дима только однажды видел Влада чуть ли не в бешенстве. Дима шёл домой после работы. Ему пришлось допоздна проторчать в чертовом офисе, составляя квартальные отчёты. На улице было уже темно, и шёл дождь. Дима шёл через парк, в кашемировом пальто до колен и держа зонтик. Не смотря на то, что на руках были кожаные перчатки, руки всё равно слегка мёрзли. Дима надеялся прийти домой и обнаружить под дверью промокшего Влада. “Бедняжка, я впервые задержался так надолго…”
От мыслей его оторвало рычание. Дима вскинул голову, ожидая, что наверно это бродящий Влад – ведь до дома совсем не далеко. Но парень так и встал как вкопанный. Перед ним стояло животное, раза в полтора больше его Влада. Это была даже не бездомная собака – это был самый настоящий волк. Он скалился, намокшая шерсть слиплась и теперь стояла иголками – как символично. Окрас был пегим, даже наверно мраморным – черно-белым. У него были почти жёлтые глаза, которые почему-то аж светили в темноте, а на всю левую часть морды был живописный шрам. Шерстка на морде была чуть длиннее, чем у Влада, и от этого морда принимала ещё более ужасающий вид. Дима сам не понимал, почему он так сравнивал своего домашнего хаскоподобного Влада с этим зверьём, но ему почему-то казалось, что они безумно похожи.
- Вот… везет мне на собак… - Дима сделал несколько шагов назад, и по идее псина должна была отступить или отойти в сторону, но волк… да, именно волк медленно пошёл на него, с прирыком клацая зубами. Он прижимал уши к голове, и Диме даже казалось, что это не оскал, а ухмылка. Самая простая человеческая ужасающая ухмылка. Когда между ними оставалось несколько метров, Дима спотыкнулся и упал назад. Волк сперва дёрнулся, но потом снова пошёл на парня. В голове у него пронеслись слова коллеги, сказанные тогда, в баре. “Девушки, успокойтесь, это не маньяк, а бешеная собака”. А ведь и правда – тела продолжают периодически появляться, а преступника так и не нашли. Дима быстро сложил два плюс два и равенство его, мягко говоря, не радовало. Он с ужасом и диким страхом смотрел на животное, которое в любую секунду могло прыгнуть на него и одним лишь укусом перегрызть глотку. Дима начал отползать назад, боясь даже крикнуть, попросить кого либо о помощи. Хотя, кого?..
Когда передние лапы волка поравнялись с ногами Димы, животное сжалось как пружина и разинув пасть, прыгнуло. Сипло вскрикнув, Дима закрыл голову руками и завалился на бок…
В следующую секунду послышался собачий визг, звук скрежета по асфальту, вой и возня. Дима аккуратно убрал руки и открыл глаза. В трех-четырёх метрах от него хвостом к нему стоял Влад и рычал на волка. Волк отвечал так же. Два волкоподобных пса скалили в адрес друг друга клыки, иногда лая. Даже казалось, что они мысленно переговаривались друг меж другом, но это ощущение Дима списал на шок. Он боялся даже не то, что двинуться, но и позвать Влада. Потом обе собаки ринулись друг на друга с жутким рёвом, захлёбываясь рычанием и лаем. Каждый из них старался попасть зубами точно в шею, чтоб за один приём решить вопрос владения добычей. Посмотрев на этот кошмар около пары минут, Дима, не узнавая собственного голоса, закричал:
- Влад, ко мне! Влад!
Но собаки не разнимались, и Дима только сейчас удостоверился, что волк был больше Влада, крупнее и сильнее.
- Влад! Фу! Немедленно ко мне!
Псы расцепились и оба прижали торсы к земле, готовясь к очередному прыжку.
- Влад! Фу, я сказал! – голос Димы дрогнул. И только тогда волк выпрямился и провыв начал степенно удаляться. Влад фыркнул пару раз ему в след, тряхнув головой, потом полаял и развернулся к Диме. На белой мордочке красовалась пара царапин, по мокрой шёрстке стекали едва заметные капли крови. Собака подошла к своему хозяину, потупила голубые глаза и принялась лизать лицо, по которому уже текли слёзы. Всё ещё сидя на земле, Дима обнял собаку, совсем не боясь запачкаться грязью или кровью, и затараторил:
- Влад, хороший мой. Милый, спаситель мой… как же ты меня напугал! Влад, Влад, Влад! Ты же мне жизнь спас! Ты же… - Дима всхлипнул и зарылся лицом в мокрую шерсть и заплакал.
“Ну… ты это… не реви. ОН тебя не тронет. А ты… глупый. Мог бы и на машине. Хотя. Если ЕМУ надо – он бы и у подъезда тебя поймал. Хорошо, что я рядом ошивался – чувствовал. Ей… ты же такой красивый. Тебе не идут слёзы. Если бы я мог стать сейчас человеком – я бы поднял тебя на руки и унёс домой. Слышишь?.. а, нихера ты не слышишь. Ты не вульвер. Да, спасибо матушке…”
Пёс мордой подтолкнул Диму под руку, и тот начал вставать, поднимая с земли сумку и раскрытый зонт.
Вечером, после душа и поллитра коньяка, они лежали на кровати. Дима перелистывал страницы книги с мифами, а Влад лежал на боку в ногах и откровенно балдел – его желудок был полон, совесть чиста, хозяин спасен, а он сам тщательно вымыт и расчёсан. Даже посушен феном – Влад очень любил фен. И даже три пятна зеленки на белоснежной морде не портили всей полноты ощущений.
- Влад… а может это оборотень был? – лениво протянул Дима, разглядывая картинки в книге. Пёс аж подскочил на месте и навострил уши.
- Ну всё, всё, нет его тут! Успокойся…
Влад сник обратно на постель, растягиваясь во всю длину.
- Ты такой большой, крупный, сильный… я никогда не видел таких больших собак. А куда ты всё уходишь? Сучек себе выбираешь? – Дима усмехнулся, перелистывая страницу.
“Вот баран… напился коньяка на нервной почве. Теперь слушай полночи его доводы о том, кто я, какой я…” Собака вздохнула, потом встала, прошла по кровати и носом закрыла книгу в руках Димы.
- Э, какой умный… - Дима потрепал Влада по загривку. Но дальше пёс проявил ещё бОльшие возможности интеллекта – он подошёл к прикроватной тумбе и положил лапу на выключатель настольного ночника. Стало темно, в окно лишь светил уличный фонарь. Дима тихо засмеялся.
- Ого, да с тобой только в цирке выступать! А что ты ещё умеешь? Может, водички на ночь принесешь?..
Влад, который в это время направлялся на своё место в ногах, обернулся и тихо зарычал.
- Всё, всё, сплю, - хихикнув, Дима забрался под одеяло и успокоился. Немного покружив на месте, Влад снова растянулся на белой простыне. Даже начал засыпать.
“В цирке… нет уж. Воняет там. Двести лет назад воняло, и сейчас думаю так же. Хотя. Двести лет назад у меня был хороший дрессировщик… ”
Внимание Влада привлёк какой-то шум. Пёс сперва навострил уши, потом повернул голову. Если бы он был сейчас в человеческом обличии – он бы долго ловил свою челюсть. Откинув одеяло, Дима лежал на спине и ласкал сам себя. Влад уже отметил про себя привычку своего Хозяина спать голым, но впервые в жизни, в ЕГО жизни, его это так смутило. Дима плавно выгибался, подаваясь на встречу самому себе. Тонкие пальцы ласкали член, сжимая его, лаская большим пальцем головку. Дима тихо стонал, закусывая губу, второй рукой комкая простынь. По мере увеличения скорости движения руки учащалось дыхание. В свете уличного фонаря чуть смугловатая кожа немного поблёскивала, а худое тело казалось слишком волшебным для земного человека.
Влад лежал и обозревал наверно самый лучший ракурс, благодаря всех богов за то, что он сейчас НЕ ЧЕЛОВЕК. Ему откровенно было всё равно, точнее его животной сущности, а внутри человеческая билась в агонии, как человек, запертый в камере бьётся о стены, желая выбраться. Влад не мог даже заскулить – сил не хватало. До полнолуния оставалась неделя. И тогда… Дима уже не сделает такого, да и Влад никогда не появится перед ним как человек. Точнее, как человек с полным признанием того, что он и есть тот самый Влад – домашняя собака Димы. Риск слишком велик – привязаться к человеку хотя бы как верный товарищ и прожить с ним толику собственной жизни, а потом исчезнуть, или же привязаться как человек, и признавшись, в один миг потерять ВСЁ. Дима сойдёт с ума… Он просто не вынесет правды – а что бы вы почувствовали, если бы к вам пришёл человек и сказал что он ваша собака?
А меж тем Хозяин уже стонал в полный голос, отдаваясь собственной руке во всевластие.
Влад совсем тихо заскулил, но Дима не услышал его. Пёс спрыгнул на пол и забился под кровать. Стоны и здесь достигали его ушей, что в принципе не удивительно. Но потом всё резко закончилось, и Дима протяжно выдохнул. Влад вылез из-под кровати и посмотрел на Хозяина. Дима сидел и, шмыгая носом, вытирал руки и себя влажной салфеткой. Пёс подошёл и положил морду на кровать, кидая выразительный взгляд на Диму.
- Ну что… что ты так смотришь? – тихо спросил Дима, - Презираешь, да? Презираешь… Знаю, что презираешь, - Дима шмыгнул носом, - Это вам, собакам да и вообще животным хорошо. Потрахался – побежал дальше. А нам, людям…
Дима откинул использованные салфетки и закопался в одеяло.
- А нам, людям… любовь нужна. Понимаешь? Сильная… Настоящая. А я от людей шугаюсь, а люди от меня… ты видел мою спину? Она всех пугает… И я всех пугаю. Люди браки и семьи по расчёту строят, а я как дурак – настоящей любви жду. Вот Влад – был бы ты человеком…
Пёс запрыгнул обратно на кровать и лёг на своё место, запрятав морду в сложенные лапы.
- Вот и лежи там. И не обвиняй меня в том, чего не понимаешь… - Дима накрылся с головой и затих.
“Дурак… был бы я человеком – позволил бы я тебе такое делать?.. Я бы сам…” – собака вздохнула, - “И ни в чём я тебя не виню. Очень даже понимаю в чём-то. И не презираю. А люблю. Только я оборотень. И, увы – это сложно лечится.”
Неделя пролетела быстро. Всё это время Влад спал плохо – ему снились собачьи кошмары, он выл по ночам. За что даже иногда выставлялся в коридор и даже почти не ел. Его что-то беспокоило, но что – Дима понять не мог. Влад тоже.
В вечер перед полнолунием Дима пришёл с работы чуть позже, чем обычно. Влад не успел проскочить меж ним и дверью, чтоб побежать в своё убежище. Поэтому он по уже намеченной схеме метался по квартире.
- Влад, не мельтеши… - Дима был не в духе. Придя с работы, он улегся в большой комнате на диван, выпил каких-то таблеток и дремал, периодически вздрагивая. Потом около одиннадцати вечера он встал, несвойственным для него движением шлёпнул в миску порцию консервов и, не обращая внимания на стенания собаки, пошёл в спальню. Там и уснул. А Влад был готов выпрыгнуть в окно. Хотя с другой стороны – если всю ночь Дима будет спать… но Владу было необходимо попасть на улицу. Он чувствовал, что сегодня ОН выйдет в город. Сегодня ночью ему нужно встретится с НИМ. Пёс подошёл к окну на кухне и задрал морду вверх. На ясном небе в ряд выстроилось 7 светил.
Влад взвыл и снова ринулся к входной двери. Что, уже? Неужели уже прошёл целый век?..
- Влад, заткнись! – раздался крик Димы, и хлопок дверью. Всё. Конец.
Влад лёг под дверью и начал смерено ждать полуночи. У него просто не было другого выхода.
Удар. Ещё. Несчастная собака таранила дверь головой, то ли пытаясь раствориться в ней, то ли выбить. Она жалобно скулила, скользя когтями по паркету и продолжая упираться лбом. Выдохшись из сил, он упал на пол и стал выть. Кое-где уже полезла шерсть, лапы постепенно удлинялись, туловище тоже. Клыки становились меньше, морда уменьшалась, приобретая человеческие черты. Через какое то время собака превратилась в некое подобие эмбриона на коврике у входной двери. От боли трансформации тела создание переваливалось с бока на бок и издавало нечленораздельные звуки. Вой, переходящий в стон, смешанный со звуками захлёбывания в непонятном сгустке, будто в плаценте. От неясных звуков проснулся Дима и медленно вышел в коридор.
- Влад… - Дима прошёл несколько шагов и остановился метрах в пяти от происходящего. Он в ужасе прижался к стене, зажимая рот рукой. А в это время более или менее сформировавшиеся конечности, ещё слегка влажные от быстро испаряющейся неясной жижи скользили по полу в попытках уцепиться за что-то. Создание на полу с полностью помутнённым от боли и двоякости рассудком корячилось в причудливых позах. Стараясь то свернуться, то развернуться. Больно было и так и так. Хвост, врастающий в позвоночник, вытягивание лап – всё это напоминало какую-то ужасную средневековый пытку. И по виду, и по ощущениям. Действо длилось ещё около минут десяти. Стоящий всё это время Дима держался за стенку лишь бы не упасть в обморок. Когда всё стихло и создание у входа безвольно распласталось по полу, Дима тихо протянул:
- Влаад… Ты где…
И тут создание вытянуло руку и ухватилось за ручку двери, пытаясь поднять своё тело. От неожиданности Дима вскрикнул и отскочил назад, но не убежал, продолжая наблюдать за происходящим. Создание, а точнее уже человек, опёрся на вторую руку, но та подогнулась, и первая попытка встать оказалась провальной. Человек снова ухватился одной рукой за ручку, на вторую опёрся, и снова попытался встать, и у него даже вышло. Держась и опираясь на дверь, человек встал и для большей опоры уткнулся лбом в дверь, шумно выдохнув. Его тело уже высохло от тонкого слоя слизи, со спины, рук и прочих частей тела слетали клочки сероватой шерсти. Человек не оборачивался и продолжал опираться на спасительный кусок металла. Дверь была холодной, поэтому человек с вожделением прислонился к ней всем телом, потому что после трансформации он весь горел.
- Влааад… ко мне… - судорожно потянул Дима.
- А? – человек отозвался. И обернулся. Дима упал назад, пятясь вглубь коридора. Он тихо хрипел, с ужасом глядя на то, что смотрело на него.
- Дима… - Влад развернулся и, сделав шаг, опёрся на стенку. Месяц почти не ходил…
- Иии… Какого чёрта, что здесь происходит, где Влад?! – после последнего вопроса Дима вскочил и понёсся в спальню, захлопывая за собой двери. Влад вздохнул. Предстоял как минимум час длительной беседы с Хозяином… Точнее, с Димой.
Влад медленно, всё ещё по стенке пошёл в спальню. Когда он туда вошёл – в комнате было темно. Он прошёл к кровати, стянул с неё одеяло и замотался в него.
- Дима, - хриплым, ещё не вставшим на место голосом позвал Влад, - Дима, ты не бойся. Я не причиню тебе зла. Дима, я же жил у тебя сколько – и не тронул…
Этот аргумент должен был подействовать. Хотя, какое к чёрту должен – увидев такое все мозги растеряешь. Не то, что логику.
В ответ Владу прозвучала тишина. Он вздохнул и пошёл по комнате, заглядывая в шкаф, за занавески и под стол.
- Дима, пожалуйста… выйди, я, - Влад пощупал языком нёба и вытащил изо рта небольшой кусок шерсти, - тьфу. Я хочу тебе всё объяснить. Дима, я и есть Влад… Та собака…
Врождённый слух невозможно было обмануть – Влад уловил шорох. И он исходил из-под кровати. Влад медленно подошёл.
- Дима, я сейчас опущусь и загляну. Только ты не кричи, пожалуйста…
Как и обещал, Влад медленно подошёл к кровати и так же супер медленно опустившись, на колени, заглянул под неё. Из темноты он выцепил блеск пары обезумевших глаз.
- Дима, только тихо, - говорить нужно было спокойно, но как можно вкрадчивей, чтоб человек понял как можно быстрее и не нервничал лишний раз. Времени с каждой минутой оставалось всё меньше, - Я сейчас отойду, ты вылезешь, сядешь на кровать. Я тебя даже пальцем не трону. Я клянусь тебе. Я буду сидеть в центре комнаты и не трону, пока ты не переваришь всё то, что я скажу. Договорились?
Ему показалось, что Дима кивнул, и так же, не делая резких движений, Влад отполз на середину комнаты. А потом вкрадчиво произнёс:
- Вы-ле-зай.
Послышалось шевеление, и постепенно на свет вылез Дима. Его трясло как осиновый лист.
- Можешь включить свет, чтоб убедиться в том, что я не чудовище.
Дима метнулся к выключателю. Моментально зажегся яркий свет, и Влад защурился. Не открывая глаз, он произнёс:
- Сядь на кровать.
Дима медленно поплёлся к кровати и сел на неё. Он смотрел на парня с мучительным выражением лица, будто пытаясь вспомнить. Влад приоткрыл глаза и завернулся в одеяло посильней.
- Ты кто? – чуть заикаясь, выдавил Дима. Влада снова посетило дежавю.
- Так, сон помним? Про вора…
Дима кивнул.
- Так вот. Это _тоже_ был не сон. И это не сон. Ты же любишь мистику и фантастику?
Дима снова кивнул. В его голове крутились мысли. Причём не просто крутились, а ворочались как тесто в мешалке, только на скорости света.
“Чтож… Если это то, о чём я думаю, то это много объясняет…,” – Дима нервно сглотнул, оглядывая с ног до головы… Влада, - “Только вот… только вот…” – Дима начал постепенно заливаться пунцовой краской от воспоминаний.
- Насмотрелся? Вспомнил?
Дима прикрыл щёки руками и кивнул. Влад вздохнул и молча смотрел на него. Тишина длилась минуту. Две. Пять. Влад за это время старался двигаться как можно меньше, чтоб не напугать и без того уже бледного Диму.
- В общем… Ты меня уже не боишься?
Дима продолжал смотреть на него огромными глазищами и пожал плечами.
- Ладно. Времени мало, - Влад вздохнул. Если ты не будешь перебивать – я даже успею. Договорились?
Дима снова кивнул.
- Итак… Много веков, даже тысячелетий назад, богами был сотворён волк, Фенрир. Создан он был для карания городов. Но, если говорить проще, программа дала сбой, и волк просто стал убивать людей. Волк был огромным. Настоящим великаном. И вот боги долго не могли придумать, как же его уничтожить. Ковали цепи, кандалы – он всё рвал. И вот, посоветовали тогда карлики-кузнецы связать его лентой из кучи ингредиентов, - Влад отмахнулся, - неважно каких. Сейчас ты такие нигде всё равно не найдёшь. Так вот. Богам удалось связать его этой лентой. И волк не смог больше вырваться. Никогда. Он умер через несколько веков от голода и издевательства людей. Ты переварил эту информацию?
Дима нервно дёрнул бровью, но кивнул.
- Дальше можно продолжать?
Дима снова кивнул.
- У этого волка было двое сыновей от великанши. И ещё много веков после смерти отца эти волки нагнетали ужас, охотясь за Солнцем и Луной. Так вот. Эти дети – я и мой брат.
После этих слов Дима забился в угол.
- Спокойно, - Влад примирительно поднял руки, - с тех пор прошла не одна тысяча лет. Знаешь, ведь мозги тоже с возрастом приходят. Мы жили в образе волков. Но уже тогда пошёл с братом разлад. Брат мстил смертным за то, что они убили нашего отца. А я, - Влад пожал плечами, - наоборот – был в полной уверенности, что это Отец виноват. И мы разделились. Он стал отшельником, а я ушёл к людям, - Влад поднял глаза на Диму, - и с тех пор мы воюем. Матушка перед смертью прокляла нас обоих за это. Сделала вульверами. Ну, волки, которые превращаются в людей. И вот с тех пор – брат убивает людей из чувства мести. А я пытаюсь его остановить. Каждое полнолуние мы превращаемся в людей. Таких вот… - Влад замолчал. Дима уже не боялся. Он сидел на кровати, свесив ноги.
- Ты думаешь, я поверю? – тихо спросил он.
- Я на твоих глазах менялся. Ты думаешь, я вру? – резонно заметил Влад, - Да, и ещё… ты первый хозяин, который дал мне человеческое имя… спасибо. У нас даже имен нет. Брат тоже выбирает себе хозяев, не всегда правда. И его тоже как-то называют.
Дима хмыкнул.
- И что, вы теперь всегда будете так? До конца жизни? Вы бессмертны?
Влад кивнул:
- Да. Нам не умереть, даже если в нас сотню раз выстрелить. Есть только один способ. Если из двух братьев один убьёт второго – выживший становится смертным. И доживает свою жизнь обычным человеком. Матушка сделала так, чтоб у нас была хоть одна причина снова быть семьёй… но…
- Красивая история… А ты хочешь умереть?
Влад задумался, потом кивнул.
- Теперь да.
Дима вскинул брови. Влад молча смотрел в пол. В глазах Димы читался немой вопрос. Не дожидаясь воспроизведения вслух, Влад продолжил:
- За все эти годы, века, тысячелетия – я ни разу не чувствовал. Хотел - брал, хотел - ел, хотел - спал. Жил, как настоящее животное. А теперь… Я достаточно прожил с людьми – да, есть хорошие, есть плохие. Но я хочу остаться среди людей. И умереть с ними, - Влад опустил взгляд и тихо добавил, - я хочу остаться с тобой. Хозяин.
Неожиданно Дима подскочил, подошёл к Владу, присел и обнял.
- Я не Хозяин, слышишь? Я человек…
Влад уткнулся в его руку. Просто. Вопрос, боялся ли этот парень его, оборотня, отпал сам собой. Оборотень доказал свою преданность человеку. Оборотень сверкнул в темноте комнаты голубыми глазами и стальным голосом заговорил:
- Раз в век мы с братом встречаемся помимо постоянных стачек за человеческие жизни. Он пытается перетянуть меня на свою сторону. А я просто пытаюсь его убить.
Дима промолчал. Итак было ясно, что встреча должна была состояться сегодня.
- А кто твой брат? – выдавил Дима.
- Ты видел его. Он пытался тебя загрызть.
По спине Димы пробежал холодок. Ведь тогда Влад спас его.
- Влад…
Не дожидаясь продолжения фразы, оборотень встал с пола.
- Дай одежду. Я пойду.
- Я с тобой, - Дима тоже встал. Влад отрицательно покачал головой.
- Я сказал – я с тобой, - более уверенно повторил Дима, - Единственное, что было в моей жизни, что собака с голубыми глазами и человеческим именем Влад. И если ты победишь – ты больше не станешь ею. Но ты останешься со мной, ты сам говорил. Если ты проиграешь – ты уйдёшь. Так или иначе – я хочу быть там, - Дима сжал кулаки, - и раз уж тебе так хочется – то, да! Я твой Хозяин и это моя команда!
Влад повернулся спиной к Диме, уголки его губ дрогнули в улыбке, очерчивая небольшие ямочки.
- Да, Хозяин…
…
- Стой здесь. И смотри.
- Но…
- Нет, - Влад отдаёт Диме длинный кожаный плащ, - Держи, пригодиться.
Дима послушно перенимает плащ и молча смотрит в голубые огромные глаза. Влад улыбается – у уголков его губ снова ямочки. Он отходит в сторону и спускается на улицу. Дует сильнейший ветер.
- Привет.
- Привет.
- Ты снова охотишься на Солнце?
- А ты снова на Луну?
- Я нашёл свою Луну. Мне не надо больше за ней охотиться.
Диалог прерывается. Тишина. Свист ветра.
- Это её ты тогда спасал?
- Да.
Снова тишина.
- Ты нашел новых хозяев?
- Да. А ты?
- Да. И какое тебе дали имя в этот раз?
- Влад. А тебе?
- Даня.
- Тоже человеческое?
- Да. Мы же братья, - из тени выходит человек. ОН. Он чуть ниже Влада, но видно, что сильней. Он юркий, прыткий, шустрый, у него смуглая кожа, чёрные волосы и тёмные глаза. Полная противоположность Владу – белокожий, высокий, большой и от того немного неуклюжий, но добрый, светловолосый, голубоглазый.
И опять только свист ветра.
- Дурак ты, брат. Люди предают, они всегда предают. Они отца убили.
- Влад… теперь у меня есть имя. Только они его не предали, они его наказали.
Снова тишина. Они стоят на расстоянии метров десяти друг от друга. Секунда – и они уже летят навстречу, мгновенно, так возможно только в такие моменты, превращаясь в волкособак. Дима наблюдает из своего убежища и первый раз отмечает, что Влад-человек нужен ему больше, чем Влад-собака.
Они больше не могут говорить. Только понимать друг друга на уровне мысли. Они снова животные. Оскалившись друг на друга они стоят и смотрят в глаза. Тёмно-серый волк с жёлтыми, почти выцветшими когда-то от ненависти к людям карьими глазами. Он ненавидел людей за убийство своего отца и уже много тысячелетий мстил им. И он совершенно не собирался сдаваться Младшему Брату - он хотел жить вечно, чтоб уничтожить как можно больше двуногих. И чуть светлей, с огромными голубыми, почти лазурными глазами. Волк, который хотел стать человеком, чтобы умереть.
Они больше не охотятся за небесными светилами. На сегодня цель каждого из них – брат.
Лязг клыков, животная схватка – Дима с ужасом наблюдал за действом, которое уже видел ночью в парке, но тогда Влад был всего лишь любимой собакой. А теперь?.. Человек, который готов умереть с ним. Пожертвовать бессмертием ради возможности быть с ним человеком.
Сейчас уже становится понятно, что оба брата решили – именно эта схватка станет последней. Хватит играть. Им обоим это надоело. Даже Дане, который так хотел оставить себе бессмертие… Но, ведь если он станет человеком, он сможет убивать не только ночью, но и днём… гораздо больше людей, гораздо больше двуногих. Эта мысль заставляла его драться с большей силой. Они оба уже забыли, что они братья, став некими последователями Абеля и Каина, но в ином контексте. Они впивались клыками в загривки друг друга и жалобно скулили. Тучи уже давно заволокли небо, скрыв от взоров семь святил, к ветру прибавился лёгкий, а затем усиливающийся дождь.
Дима прижимал к груди плащ, вручённый ему Владом. Чёрная кожа скрипела от силы сжатия, казалось, тонких пальцев. Дождь постепенно превращался в настоящий ливень. Место боя – неширокая безлюдная улица, на которой находились нежилые дома. Дима стоит в одной из подворотен на втором этаже и наблюдает за двумя дерущимися собаками. Со стороны выглядит смешно, не так ли? Любой здравый человек покрутил бы пальцем у виска. Но уже не Дима. За последние несколько часов он пропустил через себя столько, что хотелось поскорее вырваться из этого страшного сна, проснуться солнечным осенним утром и выпить кофе. И больше не думать. Но в этом сне был Влад. Его Влад. И даже если это сон – Дима был готов не просыпаться никогда.
Вот, волк с жёлтыми светящимися глазами вгрызается в глотку голубоглазому, и тот истошно визжит, пытаясь вырваться.
- Влад! – кричит Дима на всю пустующую парадную, прижимаясь к грязному потрескавшемуся стеклу, по которому с другой стороны колотит ливень. Влад просил не выходить до рассвета, пока он сам за ним не вернется. Дима сдерживал обещание, мечась по этажу, как тигр в клетке, не имея возможности помочь. И вот он снова прилипает к стеклу и уже видит, как волчьи очертания Старшего Брата меняются снова на человеческие. Он выигрывает. Он убивает. Брата. Влада. Его Влада.
- Влад… - в тихой истерике Дима скребет пальцами по стеклу, медленно опускаясь на подоконник, - Влад…, - сипит он, не в силах больше говорить голосом. Голубоглазый волк бьётся в припадке, оскаливая белоснежные зубы, будто улыбаясь. “Вот, старший брат. Смотри. Я умру, а ты следом. Лет так через 40… может 50. Я ждал этого. И готов подождать ещё чуть-чуть, чтоб увидеть как невинно погубленные тобой души будут терзать тебя в аду.” Голубые глаза слегка прикрываются, затягиваясь белой плевой.
- Влад! – Дима, истощённый и будто почувствовавший этот укус собственным телом, из последних сил бьёт рукой по стеклу, и оно разлетается на сотню маленьких осколков. Звон стекла, упавшего на асфальт со второго этажа на секунду отвлекает желтоглазого, но этого достаточно, чтоб Влад успел вырваться. Тяжело дыша, животное отскакивает на пару метров, а разъярённый помехой Старший Брат уже смотрит в сторону подъезда. Расправиться с человеком будет быстрее, что с Младшим. Но оборотень встаёт у наго на пути. Из последних сил он скалит окроплённые собственной кровью клыки и на дрожащих лапах идёт на него. Он уже знает, что какой бы не был исход этой битвы – он будет сражаться не зря.
Ливень размазывает кровь по шерсти, первая вспышка молнии. Дима зачем-то принялся считать. Раз, два…
В ту же секунду Старший Волк делает прыжок на Младшего, но в этот раз второй успевает извернуться, вонзив клыки в мягкую кожу под толстым слоем длинной шерсти. Рывок, он дёрнулся…
Первый раскат грома. Последний в жизни Старшего. Ещё вспышка – и вместо волка, загрызающего сородича – полуволк, получеловек. Он тоже добивает жертву, но глаза полны безумия и отчаяния. Убить брата – пусть и такого – всегда тяжело. Особенно, если у тебя человеческое сердце.
Издав последний в своей жизни протяжный вой Влад-волк отходит от своей жертвы, вставая с четырёх лап на две ноги. Каждая вспышка молнии освещает его обнажённое тело, еле стоящее на ногах от мучительной боли перехода из обличия сына Дьявола в обычного смертного. Каждый раскат грома сопровождается истошным воплем, потому что больше молчать нет сил. У его ног тело его брата, который навсегда уже останется в обличии животного. Влад, теперь это его настоящее имя, падает на колени. Впервые в жизни обдирая мягкую кожу об мокрый асфальт. И он улыбается, подставляя лицо непрерывному потоку воды. Он чувствует. Он живёт.
Дима выбегает на улицу, даже не пытаясь спрятаться от ливня и подбежав, заворачивает тело любимого Влада, только его Влада, в кожаный плащ. Он выиграл. Свой бой и его жизнь.
Дом. Уже родная квартира. Стихия бушует за окном. В спальне темно и тихо. Они дома уже давно. Они уже забинтовали свои свежие раны. И с момента наложения последнего бинта и по сию секунду они сидят на кровати в обнимку, наблюдая за тем, как ветка дерева, растущего у окна, постукивает по стеклу.
- Влад…
- М?..
- Ничего… - улыбнувшись, Дима сжимается в объятиях Влада. Теперь он просто произносит его имя, вкладывая в него всю любовь. Влад ещё многого не знает. Он знает, что существуют машины, что ему придётся работать, что он теперь может сам в любой момент пользоваться столь любимым феном. И ещё кучу мелочей. Остальному его научит Дима.
Теперь тело Влада украшают шрамы, ведь с бессмертием ушло и столь полезное свойство как регенерация. По мнению Димы – это красиво. Влад ещё не знает, правда ли красиво, или это красиво только для Димы. Но сам он водит пальцами по его спине, нащупывая рубцы на нежной коже, оставшиеся с детства. Он переводит на них взгляд и понимает, что готов вечность любоваться на эти его шрамы на спине. Но что есть вечность по сравнению с этим?
Влад наклоняется и касается губами старых ран. Он ещё не знает, что такое поцелуй. Дима выгибается. Прикрыв глаза и обозначая улыбку уголками губ, отмечая, что ещё ни одно прикосновение к его спине не было таким приятным.
- Влад, ты умеешь целоваться?
В ответ тишина. Влад опускает голову.
- Не бойся… я научу, - Дима поворачивается к нему и мягко берет его лицо в свои руки, - Просто делай как я.
И Влад делает, подчиняясь воле своего некогда Хозяина, а теперь учителя, наставника и по совместительству любимого.
- Влад?
- М?..
- Сколько времени до рассвета?
Влад кидает взгляд на циферблат.
- Часа четыре-пять… Дим, я боюсь рассвета. А вдруг… всё зря, и утром я снова проснусь не человеком?..
Дима мягко улыбается и треплет его по торчащим в разные стороны волосам. Какие глаза… преданные, верные, такие невозможно голубые.
- Тогда мне придётся стать зоофилом, - тихий смешок.
- Кем?
- Потом расскажу, - И Дима снова мягко целует, но потом тихо добавляет, - Владик, я хочу быть только твоим…
И срывает. Влад валит его на спину, впиваясь в губы неумелым, неуклюжим, но страстным поцелуем. Чуть больше минуты – и он выравнивается. Влад быстро учится.
Врывается в тело так, без смазки. Он ещё не знает, что это больно, в нём играют до сих пор остаточные животные инстинкты, но это так искренне, что Дима забывает о боли, подаваясь навстречу и даже не смея сегодня просить о чём-то большем. Поболит пару дней, да хоть неделю и перестанет. Это всё неважно. Просто отдаётся весь без остатка, всё, что копилось все эти годы. И плевать, что кровь стекает по ягодицам. Влад сцеловывает слёзы, но они оба знают, что это слёзы счастья.
Дима, захлёбываясь слезами и всхлипами, закусывает губу, раскрывшись перед Владом на постели как бутон розы. Нежная кожа, ещё более дурманящая, чем в ту ночь, когда Влад стал свидетелем Диминых ласк самого себя, и, не останавливаясь, Влад склоняется над ним, чтоб коснуться уже искромсанными губами до жилки на шее.
- Влад! – выкрикивает Дима, обнимая ногами и прогибаясь, закидывая голову назад и вожделенно повторяя его имя, - Влад… Ещё…
Влад прижимает к себе хрупкое тело, а Дима уже не скрывает огромные жемчужины слёз. Ведь это красиво – слеза на фоне бархата лепестка розы… Его сердце готово разорваться прямо сейчас на сотню маленьких кусочков от счастья, которое переполняет его. Вот, оно уже выскакивает из груди, стремясь возвыситься куда-то на небеса. Но оно держится, пока на этой земле под весом бывшего оборотня - теперь человека, который в данный момент вдавливает его своим сильным телом в кровать, не позволяя даже шевельнуться. Теперь его движения сопровождаются тихим рычанием - тоже остаточным момент, но сейчас для Димы это лучшее, что он может услышать.
Светает. Солнце ещё не встало. Влад сидит на кровати и смотрит в окно. Он проснулся совсем недавно, и теперь ждёт когда встанет солнце. Дима спит мёртвым сном. Слегка опухшие глаза, следы высохших слёз, кровь на простыне. Влад скрестил руки на коленях и ждёт, что будет дальше. Но тут его глаза закрывают изящные ладони, а тихий низковатый голос шепчет:
- Я не дам тебе увидеть рассвет…
Влад немного грустно улыбается.
- Я согласен…
И Дима увлекает его за собой под одеяло, пока солнце не встало из-за горизонта.
Утро. Точнее, уже день. С трудом разлепляя веки, Дима оглядывает то, что попадает в поле его зрения, если не поворачивать головы. Пока в поле его зрения попадает только пара широко раскрытых голубых глаз из-под взлохмаченной чёлки. Влад лежит напротив и смотрит этими самыми глазами на Диму. Влад сам не знает, от чего ему больше страшно. От того, что всё получилось, или от жутких воспоминаний. Так или иначе, уже давно светит солнце, а он не виляет хвостом у входной двери, отсчитывая ещё семь часов до возвращения хозяина.
Уже давно светит солнце, а он не ходит по городу на четырёх лапах и не лает на прохожих, просто потому что так положено.
Уже давно светит солнце, а он только что проснулся в одной постели с человеком, ради которого отдал жизнь и смерть.
- На неделе пойдём делать тебе паспорт, документы всякие… - сипло начинает Дима, нежно улыбаясь.
Влад кивает.
- Потом устроим тебя на работу.
Влад снова кивает.
Он, сын Фенрира, убивший своего кровного брата, вульвер. Он теперь – обычный человек по имени Влад.
Смертный.
Обычный человек по имени Влад сменяет испуганный взгляд на полный нежности и готовности ко всему и сгребает в объятия Диму, прижимая к себе как можно сильнее. Будто боясь, что он исчезнет.
- Влад. Я люблю тебя. Ты знаешь, что это такое?
- Я знаю, что ты – моя любовь. Мне этого достаточно.